Тропою страсти - Страница 3

Затем ее взгляд переместился дальше, отыскивая обладателя голоса, который теперь беседовал на итальянском языке с Пьетро и еще каким-то мужчиной.

Ага, он переоделся, отметила Джесси, совершенно не осознавая, насколько пристально его разглядывает. Ее глаза скользили вверх по его фигуре — от длинных стройных ног, облаченных теперь в узкие джинсы, застиранные и выцветшие почти до белизны, к толстому рыбацкому свитеру, украшавшему его широкие плечи и атлетический торс. Когда наконец ее взгляд остановился на лице Луиджи Моро, ей опять пришло в голову, что он нисколько, ну ни капельки не фотогеничен. Действительно, его фотографии обычно демонстрировали миру очень интересного мужчину, но ни одной из них не удалось передать ту необыкновенную жизненную энергию, которая исходила от него, тот мощный магнетизм, который, казалось, он излучал.

Джесс была все еще поглощена своим исследованием, когда Луиджи внезапно прервал разговор с двумя собеседниками.

— Уверен, что мы справимся сами, — услышала она его слова, обращенные к официанту, и при этом его хрипловатый голос чуть потеплел от едва уловимой улыбки, сделавшись еще более притягательным.

Так вот что называют харизмой, сразу поддаваясь очарованию этого голоса, подумала Джесс. Она была так погружена в неторопливое изучение феномена живого носителя харизмы, что пропустила момент, когда Луиджи перешел в разговоре с итальянского языка на французский. Все ее внимание было полностью захвачено хрипловатой мягкостью звуков, свободно льющихся из крупного выразительного рта с полными чувственными губами, время от времени приоткрывавшими безупречные зубы ослепительной белизны.

Она, несомненно, позволила бы себе удовольствие так же неторопливо рассмотреть строгие классические линии профиля, если бы ее взгляд не был как по приказу притянут парой глаз, неумолимо направленных на нее. Глаза, с которыми она столкнулась, были поразительного оттенка, переходящего от цвета топаза к бархатно-карему. Но больше всего поразил Джесс не необычный цвет глаз Луиджи Моро и не то, что, даже когда его глаза гипнотически удерживали ее взгляд, он спокойно продолжал оживленную беседу с одним из французских членов группы. Поразила ее, как ей показалось, та неприкрытая враждебность, с которой они за ней наблюдали. Именно это и заставило ее окончательно осознать, что она себя выдала. Это было ужасно!

Ощущение глубокого и полного унижения еще более усилил горячий румянец, заливший ее щеки. Джесс поспешно перевела взгляд на столик, который официант подкатил к дивану.

— Прекрасно, есть чай и кофе, — объявила Одри. — Интересно, кто из вас отважится разлить по чашкам эти божественные напитки?

В комнате было шестеро мужчин: стоящий Луиджи Моро, Пьетро, сидящий у огня и едва ли не в самом огне, двое, развалившихся на диване, и двое других, утонувших в креслах, — и все они разом, как один посмотрели на Одри с таким видом, будто она предложила им нечто совершенно невообразимое, возмутительное и оскорбительное.

— Ты только взгляни на них, — вздохнула Одри, тщетно пытаясь скрыть улыбку, — они же ни на что не годятся! Помнишь, я упрекала Лидию, ассистента режиссера, что она нянчится с ними, как с трехлетними? Кстати, а где же Лидия? Я думала, что сегодня утром она должна быть здесь.

— Она должна была быть, — сокрушенно вздохнул Луиджи, приближаясь к столику с осуждающим выражением лица. — Но и она слегла с этим ужасным гриппом, так же как Джози и Кевин, как половина наших техников и монтажников.

Он осторожно приподнял крышку чайника, наполненного кипятком, и выругался, после чего принялся дуть на обожженные пальцы.

— О, ради Бога, позвольте мне сделать это! — воскликнула Одри, качая головой, но при этом улыбаясь, и поднялась с места. — Кстати, что касается недостатка рабочих рук, вы знаете, что завтра мне нужно уехать и мои обязанности должна была выполнять одна из моих ассистенток…

— Должна была? — спросил режиссер, с любопытством взглянув в сторону Джесси.

— Да, именно так. Она тоже пала жертвой этого проклятого гриппа, вот почему я вызвала сюда мою кузину. К сожалению, у нее нет опыта, поэтому я полагала, что Лидия за всем присмотрит, особенно за массовыми сценами.

— Твоя кузина? — пробурчал Луиджи, не осчастливив Джесси даже беглым взглядом.

— Да, Джессика Янг, — снова с нажимом на фамилию произнесла Одри, занимаясь тем временем сервировочным столиком.

— Я уже примирился с невеселым фактом, что без Лидии здесь все пойдет кувырком, — мрачно пробурчал Луиджи, ни единым движением не показывая, что замечает и осознает присутствие Джесс. — То, что нам не хватает рабочих рук, еще более усугубляет сложившуюся ситуацию. Пьетро должен через десять дней кое-что снимать в Неаполе, да и, в любом случае, мой график слишком плотный, чтобы можно было вносить в него какие-то изменения… Короче говоря, похоже, что придется вырезать дополнительные массовые сцены из эпохи средневековья, и это еще не самое страшное, чего можно ожидать!

— И больше не говорите мне в таком случае о трейлере с двумя или тремя сотнями костюмов, который прибывает с минуты на минуту, — сочувственно хихикнула Одри, подавая ему две чашки кофе. — Зато, по крайней мере, у Джесси не должно возникнуть никаких дополнительных трудностей, из-за которых она не сможет справиться со всем остальным.

— Нам будут нужны костюмы только для сцен со стариком и его сыновьями, — сказал Луиджи, с интересом разглядывая чашки в своих руках, как будто он впервые видит их и не знает, что полагается делать с ними дальше. Оглянувшись, он быстро передал одну из них ближайшему мужчине, потом сам занял кресло, с которого только что встала Одри, и отпил глоток из другой чашки.